Протоиерей Фёдор Михайлович Гидаспов

 Священномученик, имя которого открылось совсем недавно – это протоиерей Фёдор Михайлович Гидаспов. Судьба его оказалась связана с храмами, названными в честь Рождества Богородицы: с нашим алатырским и казанским.

 Из документов, находящихся в библиотеке Казанской Духовной семинарии мы узнаем, что Феодор Михайлович Гидаспов родился в 1877 году в селе Тростянка Бузулукского уезда в семье священника Самарской епархии. Благочестивая и размеренная жизнь в семье сельского пастыря, его отца,  предуготовила ему священнический путь.

 Окончив духовное училище и Самарскую Духовную Семинарию, в ноябре 1895 года Феодор был определен псаломщиком в село Ивановку-Криволучье Николаевского уезда Преосвященным Гурием (Буртасовским), епископом Самарским и Ставропольским. Тем же Преосвященным 4 февраля 1896 года был рукоположен во священника к Михаило-Архангельской церкви села Красная Поляна Николаевского уезда. Здесь отец Феодор ревностно трудится над устроением Красно-Полянской церковно-приходской школы, в которой затем состоит заведующим и законоучителем. Эти труды особенно отмечаются епископом Гурием. В январе 1899 года о. Феодора - как способного к противосектанской миссии — переводят в село Андреевку Бузулукского уезда. С 1901 по 1907 год его направляют служить в церковь села Гамалеевка, где он исполняет также обязанности заведующего и законоучителя церковно-приходской школы.

 В 1907 году отец Федор поступает в Казанскую Духовную Академию, курс которой успешно завершает 15 июня 1911 года в звании кандидата богословия. По предложению Попечителя Оренбургского Учебного Округа от 6 сентября 1911 года за №15860 с согласия Епископа Екатеринбургского Митрофана (Афонского) отец Феодор был назначен законоучителем Екатеринбургской 1-ой женской гимназии, а с сентября того же года и настоятелем гимназической церкви св. Марии Магдалины.

 В августе 1912 года Преосвященным Вениамином (Муратовским), епископом Симбирским отец Федор был определен на штатное место к Богородице-Рождественскому собору г. Алатыря и уже через некоторое время  был возведен в сан протоиерея. В Алатыре отец Феодор нес многочисленные и разнообразные обязанности: председателя Педагогического Совета Алатырского епархиального женского училища, председателя Алатырского отделения Симбирского епархиального Училищного Совета, благочинного 1-го округа церквей Алатырского уезда, члена Алатырского городского попечительства детского приюта-богадельни, законоучителя Епархиального женского училища и женской гимназии. В этом перечислении его трудов мы видим неутомимую просветительскую деятельность батюшки, его активную позицию. Жаль, что богатый дарами священник, служил в Алатыре всего лишь чуть больше года – с августа 1912 по октябрь 1913.

 С октября 1913 отца Феодора переводят в Казанскую епархию на место 2-го священника Казанского Богородского женского монастыря. В это время он еще читает лекции во Владимирской читальне при Покровской церкви города Казани.

 С 7 апреля 1916 года отец Феодор становится настоятелем Пятницкой церкви города Казани  и законоучителем Пятницкой церковно-приходской школы. Кстати, церковь, где он служит настоятелем, имеет престол в честь Рождества Богородицы, который в 1831 году после реставрации из-за пожаров становится главным. Но уже в наше время, в 2000 году главным престолом становится престол мученицы Параскевы, а в 2002 году придел освящен в честь Рождества Пресвятой Богородицы.

 1914 год… Война наполнила церкви ищущими утешения матерями, женами, детьми воюющих солдат и офицеров, калеками, вернувшимися с фронта, вдовами и сиротами. В документах сохранилось письмо княгини Александры Артуровны Урусовой, попечительницы городского госпиталя №67. В письме княгиня рассказала про милость Божию, явленную через Казанский образ Божьей Матери: «В госпитале долгое время лежал "нижний чин Никифор Рудин", раненый разрывной пулей в живот и доставленный в ужасном состоянии при постоянной температуре около 40°С. Положение Рудина с каждым часом все ухудшалось, и решено было делать операцию, впрочем, без надежды на благополучный исход. Накануне же операции, в субботу, в госпитале служил всенощную отец Феодор Гидаспов, принесший Казанскую чудотворную икону и осенивший ею раненого Никифора Рудина. По горячей вере страждущего солдата произошло его исцеление: в ночь с субботы на воскресенье состояние больного резко улучшилось, температура спала, ужасные боли стихли, и все так благополучно разрешилось, что даже операция не понадобилась. В конце письма княгиня благодарит отца Федора за доставление в госпиталь иконы, за молитвенную помощь и слова утешения.

 С апреля 1916 года отец Федор становится постоянным членом и казначеем Казанского Епархиального Училищного Совета, законоучителем II женской гимназии, членом Православного Братства свт. Гурия и благочинным 1-го градского округа церквей города Казани.

 1917 год… Революция. К лету 1917 года большая часть казанского духовенства осознала весь масштаб надвигающегося беззакония и соорганизовалась в несколько союзов: Союз Православных Общин, Братство Защиты Святой Православной Веры и Союз пастырей города Казани и Казанской епархии, в уставе последнего и состоял отец Феодор Гидаспов, который вместе с другими священниками развернул просветительско-издательскую работу. К концу июля 1917 года выпустили шесть листков (тиражом в десять тысяч каждый) для раздачи прихожанам после богослужений. Листки эти были на темы: "Что такое настоящая свобода?", "Уроки прошлого — назидание настоящему", "Сила православной веры", "В чем наша сила?", "Предстоящий всероссийский собор" и "Что значит отделение Церкви от Государства?" Через эти листки пастыри стремились донести до народа всю опасность создавшегося положения в России, усугубляемого, во-первых, войной, а, во-вторых, действиями новой власти, непродуманными мерами своими способствующей росту анархии и возрастанию безбожия. Работа таких бесстрашных пастырей, как о. Феодор Гидаспов, проходила в тяжелых условиях все возрастающей активности различных антихристианских сект и политических движений, когда в газетах цинично высмеивались таинства Евхаристии и Крещения, оскорблялись чувства верующих, а духовенство выставлялось стяжателями, пьяницами и безбожниками, наживающимися на невежественности масс.

 Первый арест отца Федора произошел 27 июля 1917 года, во время проводов из Казани Седмиозерной чудотворной иконы. Тогда, отец Феодор, исполняя поручение своей корпорации (Союза пастырей), после службы, имея на себе епитрахиль, раздавал в Кремле возле Кафедрального собора религиозные листки: "Предстоящий Собор Всероссийский Православной Церкви", "В чем наша сила" и "Что значит отделение Церкви от Государства?" Поскольку батюшку Феодора народ хорошо знал и охотно брал листки и читал их, то подобный людской интерес не ускользнул от внимания военного чина с красной повязкой, который, подойдя к священнику, потребовал от него прекратить раздачу листков. Отец Феодор не счел себя обязанным подчиниться этому ультимативному распоряжению, и был за то арестован, и прямо в епитрахили, под конвоем двух вооруженных военных, под негодующие возгласы мирян, препровожден в Казанский Совет Рабочих и Крестьянских Депутатов. Там у него и был отобран листок, как якобы "черносотенный, натравливающий одну часть населения на другую..." Народ и духовенство официально заступились за своего любимого пастыря. Отец Феодор был отпущен, но тираж листков был запрещен.

 1918 год... Страшный год для России, переломный. Вряд ли отец Феодор мог равнодушно наблюдать  как терзается и унижается Русь. Читая перед прихожанами анафематствование Святейшим Патриархом Тихоном врагов Церкви, отец Феодор и сам проповедовал в духе патриарших посланий. Сердце пастыря разрывалось от видения творимых большевиками бесчинств и беззаконий. После взятия Казани учредиловцами, отец Феодор каждый день крестным ходом обходил свой бедный приход по Нагорной улице, посещал прихожан, утешал их, успокаивал...

  Накануне взятия города красными, значительная часть жителей, напуганных слухами о красном терроре, покинула Казань. Это-то и спасло многих из них от скорой расправы. Часть из ушедших, правда, вернулась, но их ожидала печальная участь, и здесь показательна судьба о. Феодора. Он предчувствовал возможность ареста и потому, накануне прихода красных, вывез свою многодетную семью из Казани, для того, чтобы переправить ее в более безопасное место — в Самару. 22 октября, устроив семью (двое старших его сыновей 20-летний Николай и 18-летний Борис еще раньше ушли добровольцами в Народную армию) и уладив все дела, отец Феодор выехал в Казань, куда звал его долг пастыря и обязанности благочинного.

 Не успев обосноваться, 31 октября батюшку арестовывают по доносу начальника Центральной пересыльной тюрьмы. Обвинения против отца Феодора строились на основании всего двух "свидетельских" показаний. Причем, первое, от начальника тюрьмы, было полностью составлено со слов его знакомого Владимира В., который будто бы и был очевидцем проповедей отца Феодора, а второе — от некой Антонины, простой неграмотной (показания за нее писал сам следователь Бабкевич) женщины, вдовы расстрелянного белочехами большевика. При аресте именно она указывала квартиру отца Феодора.   Допрос самого батюшки занял, видимо, немного времени и был простой формальностью, поскольку приговор тогда был для всех обвиняемых в контрреволюционности один — расстрел. Об облегчении участи арестованного священника усиленно хлопотали и миряне, прихожане Пятницкого прихода, и Епархиальный Совет, и епископ Анатолий, и о. Филарет Великанов и о. Даниил Дымов, но увы... 12 ноября 1918 года приговор был приведен в исполнение...

  Рассуждая по-мирски, мы можем сказать, что отец Федор мог и не возвращаться в Казань, переждать как-то. Он мог добровольно отказаться от веры, от Церкви, переступить через себя, но спасти свое тело, свою жизнь. На примере отца Феодора мы видим, насколько сильно человеком руководил долг. Долг  - быть со своими прихожанами, а не со своей семьей в кризисные моменты жизни. Желание поддержать людей, которые тебе верят, в данном случае пересилило страх за собственную жизнь. Наверное, поэтому в 2000–х годах отец Федор Гидаспов был причислен к лику святых.

  Сам храм, в котором служил отец Федор, с 1937 года стал местом тюрьмы. Здесь были  камеры смертников, здесь и расстреливали, здесь же закапывали тела: убитых просто засыпали землей. Десятки черепов, в том числе и детских (при Сталине полная ответственность «за преступления» вплоть до расстрела наступала с 12 лет), стали находить уже в самые первые дни восстановления церкви. Находили и цельные скелеты, и отдельные разбросанные кости. То, что нашли в процессе реставрации уже в середине 90-х годов, воочию показало: церковь поистине вся стоит на костях. В иных местах их под ногами даже больше, чем земли. 

  Как видим, и алатырская, и казанская, и любая другая русская земля была полита кровью наших соотечественников, православных… И живем мы сейчас благодаря их жертве…

  А нам, алатырцам, можно теперь обращаться за духовной поддержкой к нашему батюшке священомученику отцу Федору (Гидаспову).

  Рассказ подготовлен на основе книги настоятеля казанского храма святой мученицы Параскевы о. Михаила «Возрождение»  и книги  православного историка-археолога Андрея Рощектаева «Путеводитель по святыням Казанской епархии»